Последний шанс [Сборник] - Колин Мак-Апп

5

Через два дня Джемисон сумел связаться с крейсером дружественной людям расы и через него подать сигнал бедствия на ближайшую земную базу. Но еще целую неделю блуждали они в космосе, прежде чем их подобрал земной корабль. Командир согласился доставить их на планету Карсона. Он ничего не знал о сложившейся там ситуации и, проверив удостоверение личности Джемисона, поверил, что тот сопровождающий при Эзвале.

Джемисон добился, чтобы корабль сел вначале в необитаемый район. Здесь состоялся последний разговор с Эзвалом.

Планета была богатым миром — бескрайний лес простирался к западу, на востоке сверкала река.

Эзвал легко соскочил на землю и оглянулся. Джемисон стоял у люка.

«Ну, как, еще не передумали?»

«Убирайтесь с нашей планеты вместе с вашими сородичами!» — злобно ответил Эзвал.

«Только когда у вас будет машинная цивилизация, способная противостоять руллам».

«Эзвалы никогда не станут рабами машин!»

Джемисон лишь кивнул на это головой. Он разработал другую концепцию. Взрослого Эзвала ему не убедить, он слишком устойчив.

«Просто вы индивидуалист, и хотите жить только для себя».

«Да, только от вас я узнал, что есть расы, живущие коллективно. Эзвалы лишь сотрудничают во имя общей цели. Но мы свободны. Почему-то, я не понимаю, почему, вы принимаете это за слабость».

«За слабое место. Мы на земле ничего бы не достигли без общества. Кстати, у вас ведь нет имен?»

В ответе Эзвала сквозило отвращение:

«Телепаты не нуждаются в кличках. Вы зря думаете, — продолжал он с яростью, что сможете сделать из нас себе подобных с помощью имен, — ярость сменилась презрением. — Впрочем, сейчас ваша главная задача — доказать нашу разумность. Тут я вас и покину».

Эзвал повернулся и побежал в лес.

Джемисон окликнул его:

«Вы спасли мне жизнь и доказали, что между нами все-таки возможно сотрудничество. Благодарю вас за это!»

«Мне не нужна благодарность человека. Прощайте и не попадайтесь мне больше!»

«Прощай!» — ответил Джемисон.

Как только люк захлопнулся, огромный корабль взлетел.

Перед отлетом на Землю Джемисон представил доклад Военному Совету. Председатель оборвал его сразу же, едва стала ясна основная мысль.

— Мистер Джемисон, в этой комнате, да и на всей планете вы не найдете человека, не пережившего горечи утрат, понесенных по вине этих чудовищ.

Джемисона это пока не касалось.

— Если верно то, что вы утверждаете, мы должны истребить их, не медля. Бывают случаи, когда человек не может проявить милосердие к другой расе, и трудно ожидать от нас милосердия к Эзвалам.

Послышался одобрительный ропот членов Совета. Джемисон обвел взглядом их лица и понял, что председатель прав. Планета была слишком лакомым куском. В истории человечества лишь несколько раз встречались расы, столь ненавидевшие людей, как Эзвалы. И надо же было этому случиться, ведь их планета была одной из трех баз, на которых держалась оборона Галактики. Ее нельзя было оставить ни при каких обстоятельствах. В принципе возможно даже полное уничтожение Эзвалов.

Но Эзвалов можно уничтожать, только зная, что они телепаты, с других сторон они неуязвимы. Они всегда первыми обнаруживали человека, поэтому их нельзя было застать врасплох. Но, зная эту их особенность, ученые планеты легко могли бы их уничтожить, создав машины, излучающие мысли. И с расой Эзвалов будет покончено.

Джемисон понял, что рассказывать им о своих приключениях на Эристане-II было бы преступлением. Пусть думают, что это лишь теория.

— Леди и джентльмены, — он поклонился трем женщинам, входившим в состав Совета, — мне остается лишь выразить благодарность Галактической конвенции, пославшей меня, чтобы разрешить эту проблему. Я буду вынужден просить ее о проведении плебисцита по этому вопросу.

— Я считаю это оскорблением, — холодно сказал председатель.

— Я не имел намерения оскорбить вас, но думаю, что члены Совета слишком пристрастны, чтобы решать вопрос о жизни или смерти расы. Благодарю за внимание.

Джемисон сел. Последовавший банкет прошел в полном молчании.

После него к Джемисону подошел вице-председатель Совета, сопровождаемый молодой женщиной. Ей на вид было лет тридцать. Прекрасные голубые глаза и стройная фигура делали ее привлекательной, но неженская решительность в ее облике немного портила это впечатление.

— Миссис Уитмен хотела бы познакомиться с вами, доктор Джемисон, — вежливо произнес вице-председатель и быстро ушел, представив их друг другу, словно в этом и заключалась его миссия…

Джемисон внимательно разглядывал женщину.

— Вы ведь доктор наук, мистер Джемисон?

— Да, я физик, но специализируюсь в небесной механике и космических исследованиях.

— Так я и думала. А я вот осталась вдовой после гибели мужа. Меня всегда восхищали его познания, — сказала Уитмен и потом добавила, как бы в раздумье: — Его убил Эзвал.

«Видимо, у ее мужа были очень глубокие познания, если она вращается в высших кругах Совета», — подумал Джемисон, а вслух сказал:

— Сочувствую вам.

— Я очень рада, что вы остались еще на несколько дней, и я могу предложить вам другое решение проблемы, от которой зависит судьба планеты. Вы знаете, что у нас есть спутник?

— Вы хотите создать на нем базу, — медленно произнес Джемисон, видевший его из корабля.

— Не только.

«Что ж, этим стоит заняться, — подумал он. — В потоке бумаг, в водовороте мелких проблем это решение могло затеряться, а бюрократы неохотно пересматривали решения. Правда, он сильно сомневался, что это действительно решение, но в создавшейся ситуации любой компромисс был предпочтительнее открытой вражды».

— Пойдемте, — сказала миссис Уитмен.

Джемисон в уме прикинул, что зафрахтованный корабль с Эзвалами прибудет на Землю лишь через несколько недель, и он может уделить немножко времени Уитмен.

— Прекрасно, я согласен. А вы, как я понимаю, будете моим гидом?

Она рассмеялась, обнажив великолепные зубы.

— Но ведь больше с вами никто не станет разговаривать, не так ли?

Но сколько горечи вызвал ее вопрос у Джемисона!

6

Блеск космического скафандра гида то и дело грозил затеряться в звездном небе, и Джемисону приходилось непрерывно следить за ним, чтобы не остаться одному. Он уже раскаивался, что согласился на этот полет. На пути к спутнику он просмотрел относившуюся к нему заметку в Космической энциклопедии. С первого взгляда было ясно, что на спутнике было невозможно разместить миллионы людей.

Казалось, женщина нарочно старалась отвлечь его внимание, не дать размышлять, ее трудно было рассмотреть на фоне солнца.

Милей внизу, на поверхности спутника виднелись островки леса, выщербленные скалы, редкие участки травы, коричневой и пожухлой.

Джемисон не мог рассмотреть спидометр, вмонтированный в наружный шлем, так как свет дробился на стеклах и искажал картину на циферблате. Но что-то возбудило его подозрения. Он напряженно вглядывался в диск, и то, что он увидел, заставило его сжать губы в упрямую линию. Он включил рацию:

— Миссис Уитмен!

— Да, доктор Джемисон, — слово «доктор» она произнесла как-то насмешливо и даже враждебно. — Слушаю вас, доктор!

— Вы сказали мне, что мы должны пролететь пятьсот двадцать одну милю или…

— Или около того! — смягчился голос, но враждебность усилилась.

— Итак, пятьсот двадцать одна миля. Цифра достаточно определенная, чтобы быть точной. Тем не менее, мы уже пролетели шестьсот двадцать девять миль и все еще летим! С тех пор, как мы покинули Пять городов, прошло два часа…

— Ну, и что же? Это не так страшно, доктор Тревор Джемисон.

Джемисон молчал, размышляя, чем это ему грозит. Сначала он хотел ответить ей столь же высокомерно, но мозг, ставший внезапно кристально ясным, подавил это намерение в зародыше. Здесь крылась смертельная опасность. И, как всегда в таких случаях, мозг работал быстро и точно. Он всегда выходил победителем, это придавало ему сил.

Он начал снижать скорость. Времени было слишком мало, а опасность совсем близка. Но пока скорость велика, ничего нельзя было сделать.

Он спокойно спросил:

— Скажите, убийство предпринято по приказу Совета или это ваша личная инициатива?

— Что ж, теперь это неважно. Мы не предполагали, что вы решитесь на плебисцит. Конечно, мы давно знали, что спутник не годится для базы.

Джемисон рассмеялся, чтобы скрыть свое снижение. Перегрузка была так велика, что он едва сдержал стон. Теперь он остался один, сверкающий скафандр сопровождающего исчез вдали. Скорее всего, она даже не обернулась. Стараясь скрыть это неприятное для нее открытие как можно дольше, он спросил: